«У Фасмера сказано...»
Ссылка на Фасмера у славистов — окончательный довод, который опровергнуть практически невозможно. Это имя точно известно всем лингвистам и тем, кто просто интересуется русской филологией.
Автор известного этимологического словаря Макс Юлиус Фридрих Фасмер, уроженец Санкт-Петербурга, безукоризненно владевший, кроме русского, немецким и французским и знавший старославянский, латынь и древнегреческий, подготовил рукопись знаменитого словаря в 1938 году в Берлине.
В Германию учёный переехал ещё в 20-е годы, работал в Берлинском университете, при котором был организован Славянский институт. Фасмер со студенческих времён полностью погрузился в науку, а революционные события не то чтобы демонстративно не принимал, не хотел принимать. Ещё будучи студентом Петербургского университета, в 1905 году юноша просил Дмитрия Мануильского, своего сокурсника, революционера, «делать вашу русскую революцию не столь громогласно: мешаете же готовиться к сессии».
В 1944 бомбой был уничтожен дом профессора со всеми его рабочими материалами (картотека на несколько шкафов). В 58 лет Фасмер возобновил работу по этимологии и за два года собственноручно восстановил карточки и рукописи.
Лингвист В. Кипарский вспоминал своё потрясение при виде совершенно одинокого М. Фасмера: «Никогда мне не забыть зрелище, которое представилось, когда я первый раз спросил в Русском Институте о Фасмере. «Вы хотите его видеть? Нет ничего проще. Пожалуйста». Директор Института Нильссон распахнул дверь в соседнюю комнату: огромное совершенно пустое пространство, где посреди стоял маленький столик и тяжёлый стул. На столике были толстый словарь и картотечный ящик, на стуле сидел великий учёный и писал карточки».
Издание трёхтомного словаря было завершено только в 1958-м.
Можно ли считать М. Фасмера, немца по национальности, прожившего около сорока лет в Германии, русским учёным?
Ответить можно словами академика О. Н. Трубачёва, проделавшего огромную работу по оперативному переводу и дополнению словаря, которое увеличило объём издания на треть: «Русская классическая русистика и славистика имеет право считать М. Р. * Фасмера своим, и это не парадокс, а феномен сложной культурной истории».
* Максимилиан Романович
